- ... ты домой собираешься? - поинтересовался моим мнением шеф и только с его звонком, я обнаружил, оба-на, что остался в филиале один с жутко озлобленным типом, который давно планировал выйти домой и только свалившийся на него сисадмин из центрального офиса мешает ему пойти насладиться домашним уютом.
- Да, пожалуй, пора, - согласился я, бросив взгляд на часы. После чего прервал разговор, поблагодарил сотрудника за гостеприимство, сходил по малой нужде под его зубной скрежет - ещё две минут ждал сердешный, пока я опорожнялся и мыл руки, открыл мне парковку, закрытую на столь сложную сигнализацию, словно в Бер-Шеве образовался дефицит парковок и я выехал на улицу.
За последних пятнадцать лет Бер-Шева сильно преобразилась и стала настоящей столицей юга Израиля, как когда-то мечтал Давид Бен-Гурион - широкие проспекты, многоэтажные дома и улицы не пример чище того же Иерусалима или Тель-Авива. Уже сидя на улице набрал мамину сестру и спросил, как у нее дела, хотя какие у неё могут быть дела? Два старика сидят, безвылазно, под гнётом пандемии и возраста, словно только одного было бы недостаточно, дом в четырёх стенах, а потом поинтересовался могу ли заехать в гости, тем более по карте оказалось, что живёт она в полутора километрах от моего места работы. Не заехать с моей стороны было бы элементарное свинство, тем более, что не часто я бываю в Б7 и хотя вроде бы живём недалеко, но видимся всё реже и реже, а одной маминой сестре уже 82 года, второй уже под 90 и недалёк тот день, когда я смогу только вспоминать то послевоенное поколение детей, ставших нашими родителями. Тем более, что у тети был день рождение, пару дней назад и элементарно хотелось их увидеть... Так странно, казалось только вчера было полно родни, молодые, цветущие, в расцвете жизненных планов, а сегодня в живых из их поколения осталось только двое - одна сестра в Бер-Шеве и одна в Ариеле. Я только вчера был молодой, подросток, бегал в школу и думал, что сколько времени терпеть ещё эту школу, скорее бы в институт, в взрослую жизнь, а теперь я счастлив тому дню, когда просыпаюсь и у меня нет болей в руке и позвоночнике, а значит меня не будут отвлекать на протяжении всего дня. Почему всё так быстро проходит?
Вбил в навигатор "Гранд ТЦ" и поехал, любуясь чистыми пустыми улицами, новыми кварталами и бесконечными стройками. Всё-таки, надо отдать должное, что Бер-Шева стала гораздо лучше, за те годы, что я в Израиле. От одного моего визита до другого вырастают новые дома, кварталы, ремонтируются улицы... Простора больше, чем в запруженном от бесконечных автомобильных пробок Гуш-Дане. Есть какая-то прелесть, когда вырываешься из жутко запруженных динамичных городов центра Израиля и попадаешь на периферию. Иногда, мне не хватает это тишины. В детстве это была дача, ездили в лес, в Брюховичи на чебуреки и городская обстановка менялась деревенской или около городской пасторалью, дышал чистым воздухом, отдыхал, а потом надышавшись кислородом, уходил спать в тёплой комнате в квартире, а за окном жил своей жизнью старик-Львов. Да нет, не старик, скорее чувак-Львов. такой вот пост польский хипарски-диссидентский...
Вооружённый термометром охранник проверил мою температуру, и я попал в огромный ТЦ, скорее характерный для Европы, чем для израильской периферии. Огромное количество магазинов, каких-то сетевых, каких-то никому не нужных бутиков, каких-то распродаж... Кому это всё надо? Мы превратились в общество потребителей и очередное приобретение какого-то нового телефона, джинс или обуви сродни той дозы, которая удерживает большинство населения в падение пропасть жесточайшей депрессии. Узнал где цветочный киоск и приобрёл букет шикарных роз, а затем пошёл искать винно-водочный магазин, чтобы порадовать стариков к Новому Году шампанским. Молодой продавец, взглянув на мой букет, порекомендовал шампанское, которое несомненно должно обрадовать мою подругу и доставить ей счастливые мгновения жизни. Пришлось разочаровать парня, объяснив ему, что мой поезд ушёл - в мои годы такой букет дарят не подруге, а маминой двоюродной сестре, которая давно уже разменяла восьмой десяток. Да и не думаю, что стал бы дарить такой букет... Не кому, не хочу. Снова петляю по улицам обновлённой Б7, попутно подмечая, что и этому городу пошёл на пользу covid-19 - однозначно, чем меньше людей на улицах, тем лучше. Паркую машину возле тётиного дома, кормлю каких-то местных котов и иду наверх. Открывается дверь, и я ... попадаю в типичную львовскую квартиру, тёплую, ухоженную и уютную, с идеальной чистотой и таким порядком, о котором я никогда не мог и мечтать. И пока я поздравляю тётю, она быстро готовит мне обед, потому что деточка отработал тяжёлый день, потому что голодный и потому что, после смерти сестры, он остался один и неухоженный, попутно интересуясь, когда В. наконец-то соизволит приехать и привести меня, в хоть малоподобный, но хотя бы человеческий вид? Почему я уставший? Почему много работаю и насколько хорош мануальный терапевт, а я, сидя на тёплой кухне, пытаюсь не накинуться на гречку с вкуснейшим маринованным языком и уже когда наелся, мне подают вкуснейший бульон. Г0споди, да я не ел такого бульона уже три года. Вроде простая вещь - приготовить бульон, но ... Последний раз мы ели такой с В. в далёком 2018 году, когда были такие планы, и мы гоняли по новогоднему зимнему Львову, и я уже представлял, как буду навещать Львов из Варшавы на выходных. Такой запах от бульона, словно вдыхаю французскую парфюмерию - любимый мой "Фаренгейт". С возрастом запас "Фаренгейта" ушёл на второй план и в плане приоритетов, стал важнее тёплая уютная квартира, бульон и удобная кровать. Бульон был действительно вкусный, а потом в феврале 2018-ого года всё и началось, чтобы к марту я обнаружил, что остался последним членом нашей когда-то очень большой семьи и моя жизнь сделала очередное сальто-мортале с припечатыванием меня мордой лица о асфальт жизни... Не то, что это было первый раз, но мне кажется в последний. Думаю, что уже набраться ил на очередную эскападу я вряд ли захочу и я перестал мечтать, а значит строить планы. Пока вся страна борется с сovid и возводит новые очередные небоскрёбы, дороги и дружно бежит на выборы, я всё дальше от хожу в сторону и чем-то напоминаю путника, который устал от ходьбы, присел на обочине и его пригрело солнце. Он просто сидит и наблюдает за движением остальных.
Надеюсь, что я не шокировал стариков, поскольку смёл обед на один присест и только потом смог сесть и спокойно говорить с ними. Собственно говоря, я какими-то планами на будущее с ними не делился, поскольку мои жизненные планы ограничены одним днём вперёд и я всё чаще вспоминаю диалог Воланда на Патриарших прудах, соберётся человек к примеру в Кисловодск или точнее Варшаву и даже начнёт примерять тёплые вещи, столь необходимые в холодной Польше, а вместо этого летом идёт и покупает себе очередные рубашки "поло" на работу, ценой в 10$, потому что принципиально не вкладываю в одежду деньги и если раньше меня встречали по одёжке, то теперь никому, кроме стариков в Б7, меня встречать не нужно, да и я не хочу. Мы разговариваем о прошлом, о том, как маленькой девочкой Женю и её маму Лизу спас неизвестный солдат вермахта, отпустив бежать в поле. О том, как пряталась её мама в лесу, а потом отдала Женю полякам, которые вырастили её всю войну, то ужасную войну, которую я не застал, но которая пронизывает жизнь всей моей семьи и вот в ту войну вырастили Женю, как свою дочь, чем спасли ей жизнь. О том, что Лиза, бабушкина сестра, воевала в отряде Медведева и у меня до сих пор в голове не получается понять того факта, как элегантная стройная пани Лиза, жившая во Львове на Сикстуской и привыкшая к аристократической жизни, воевала с автоматом в руках. Видел я документальные кадры из быта партизанского отряда, где и фигурирует бабушка Лиза. Почему так быстро проходит жизнь, слово прикован человек цепями к Времени и ведь только недавно помню я их молодыми и энергичными, а сейчас два глубоких старика, да и я сидящий у них в тёплом и уютном салоне, как-то пытаюсь уложить свою больную руку, так, чтобы боль не мешала мне сосредоточиться в поиске смысла моей жизни и существования их и моего. Интересно, а о чём они думают? Вот они прожили жизнь, ведь о чём-то мечтали, чего-то хотели, ну не хотели же они сидеть сиднем в четырёх стенах квартиры в Б7?
Время, жестокий бич, который подгоняет человека, словно надсмотрщик раба. Время - ветер, которое обметает листья с львовского дерева моих воспоминаний и вот такая маленькая квартира в Б7, это как лист, улетевший от этого дерева, которой завянет со смертью этих двух стариков. Да и моя жизнь - это такой же львовский лист, отлетевший от какого-то всемирного или всельвовского Каштана, покрутившийся по миру и упавший в конечном итоге в городе со смешным названием Врата Надежды. Пройдёт время - завянет и он и вместе с моей смертью, этот мир покинут мои сомнения, страхи, воспоминания и надежды, покинет моя боль. Я уже готов к этому и считаю, что жить надо так, чтобы быть готовым к этому, потому что я так и не понял, почему мы приходим в этот мир, на такой короткий срок, словно срабатывание фотографического затвора, клац, сделан кадр и никому не важно, что за этим кадром была чья-то жизнь, в чём-то длинная, где-то короткая, у кого-то счастливая, а у кого-то не очень, но одинаково для всех и справедливо, что нет возможности сделать ещё один кадр, переснять свою жизнь вторым дублем.
Потом я буду уже прибежать в этот город, делать свою работу и уезжать обратно, ни к кому не звоня, а потом, наступит тот миг, ещё один удар Времени, когда не приеду и я. Какой вкусный бульон говорю я тёте, на что получаю ответ, что это семейный рецепт и так его готовили её мама с её сестрами - тонкий намёк мне, человеку, не обзаведённому семьёй, что так мне не приготовят. Пора собираться, я прощаюсь и под дождём бегу к машине. Даже покормить местных котов не судьба - попрятались. Жаль, а я ведь сегодня счастливый и хотел их покормить и поделиться своим счастьем с ними.
Дорога к Тель-Авиву была не сильно запруженная, по средне-израильским меркам, моросил переменный дождь, и даже в какой-то мере приятная. В машине играла музыка и я слушал Мари Лефорте, настолько красивой и элегантной женщины, что не важно, что и о чём она поёт, пока перед глазами её образ, а если она поёт ещё и на французском, то даже и не надо понимать. Работали "дворники", смывая капельки дождя с лобового стекла, но всю дорогу какие-то капли мешали мне управлять автомобилем. Доехал правда спокойно и хорошо, включил электрическую простынь, чтобы прогрела постель и после душа заснул. Львов мне не приснился, а наоборот снился Израиль, где я чего-то искал в Петах-Тикве и не мог найти, что-то малое, но очень важное. Практически, как в жизни.
Tel-Aviv 2021
Комментариев нет:
Отправить комментарий