Жадность, один из тех пороков, которые мне не присущи, если дело не касается книг. Книги, до того, как они превратились из бумажных в файлы того или иного формата, я воспринимаю, как нечто сакральное, какое-то чудо позволяющее изложить в угловатых знаках на желтой бумаге - мысли, чувства, истории, грусть, радость слезы... Все, что угодно - на что, хватит мастерство писателя. Я спустя 25 лет после эмиграции, так и не могу привыкнуть к тому, что книгу можно взять и купить, впрочем с годами мне все меньше хочется читать, а если и читаю, то только то, что читал когда-то. Книга, во Львове, была дефицитом, ценностью, чтобы ее приобрести, нужен был блат, связи с фарцовщиками, а были и такие, которые только специализировались на книгочеях и их пристрастиях. Первые мои путешествия - это по страницам книг Майн Рид и Жюль Верна, Луи Буссенара, Ян Фридман... Дюма с его "Мушкетерами", как кодекс жизни, тем более, что тебе принадлежат сапоги Михаила Боярского, которые отдали в ремонт в обувную мастерскую на углу Коперника и ... не забрали.
В той системе исчисления эта была ценность, как "Квадрат" Малевича или "Ночной дозор" - они были далеки, а в этих сапогах снимался Боярский! Это, как косуха Шварценеггера... А мистика "Мастера и Маргариты", которую надо читать ночью, при закрытых окнах, чтобы некоторые персонажи книги, не появились в реальности.
Полина, ее звали Полина - это вечно старое, одинокое существо, в лохмотьях, одна из немногих евреек, которых не убили во Львовском гетто. Какой-то лепрекон, а не человек... С ужасными странностями и удивительными манерами, какого-то другого мира. Вечно полуголодная и покойная бабушка собирала ей еду с возрастом кастрюлек. Не было книги, которая Полина не могла достать.
Она наверное могла достать все, на что распространялось фантазия гражданина СССР, если он живет во Львове и хотя бы раз пьют кофе у покойной пани Нади, на углу Армянской и Друкарской. Должен ж быт у интеллигентного читателя стиль?
Единственное, что она не могла достать, это свою дочь. Ее муж, после фронта сделал ей двоих детей. Старший был ненормален, шизофреник и в какой-то момент он повесится, но до того, еврейский муж, офицер, уйдет к другой женщине, украинке, гойке... Полина, только родившая дочь придет к ним в дом устроит скандал и оставит ребенка под дверью - украинка, взяла ребенка и вырастила, как родную дочь. Хорошо вырастила - красивая черноволосая девка, университет, только язык титульной нации, никакого русского, никакого идиша, немного польского. Книготорговка, утратившая лоск, почти нищенствующая не годилась на роль матери. Ей на давали шанса, мни малейшего. Книги, за ними всегда что-то печальное и когда подходишь к дому и видишь выложенную стопку русских книг, подходить ближе и видишь А.С.Экзепюри "Маленький Принц"; Роджер Желязны "принцы Амбера", "Ружья Авалона", "Знаки Дороги", Артуро Перес Реверте "Гусар", Джанни Родари - все, что обращается ко не, что мне близко духовно... Это все, набив две руки, я несу домой, где поставлю сушиться на окно. Это как найти клад, это признак, что больше русскоязычных в Израиле не останется, они исчезнут, а их книги, какие-то вещи, смешные керамические беларины будут выброшены... Мы исчезнем и не оставим о себе никакой памяти, максимум мой сын придет проверить, что можно продать из барахла своего непутевого отца. До этого надо будет уничтожить фотографии, стереть файлы и удалить распечатанное, поскольку ни хочу, чтобы после меня кто-то этого касался. Печально, но на этом свете, книги уже не ценность, да и люди тоже. Когда-то люди ценились меньше, чем книги, теперь - это набор битов, зачастую с нелучшим содержанием, а людей вообще не ценят.
Времени нет, работа, курсы, учеба, но обязательно понемногу я прочитаю то, что было мне так дорого в детстве, что сформировало меня.
Полина, я ее видел пару раз возле рынка в Петах-Тикве, она уехала в Израиль.
Здоровались и поднимал тележку с покупками в ее автобус. Потом пропала, а мне было не до того много лет. Пропало столько людей, которые не могли пропасть из моей жизни, как казалось, что ее отсутствие не было замечено сразу.
Книги, я покупал в магазине "Феликса" на Монтефиори, отводя душу у виде деньги на Хайнлайна, Саймака, Ле Гуин, Перумова и Бушкова... Потом появился Интернет, жена, которая отдала куда-то книги, ну хоть не выбросила, как меня.
А вот сегодня подходя к дому, увидел их и хоть нет времени - работа, учеба, но когда-то я снова их прочту, как в те далекие четверть века назад. Берегите хорошие книги и хороших людей, и тех и других в жизни много не будет.
В той системе исчисления эта была ценность, как "Квадрат" Малевича или "Ночной дозор" - они были далеки, а в этих сапогах снимался Боярский! Это, как косуха Шварценеггера... А мистика "Мастера и Маргариты", которую надо читать ночью, при закрытых окнах, чтобы некоторые персонажи книги, не появились в реальности.
Полина, ее звали Полина - это вечно старое, одинокое существо, в лохмотьях, одна из немногих евреек, которых не убили во Львовском гетто. Какой-то лепрекон, а не человек... С ужасными странностями и удивительными манерами, какого-то другого мира. Вечно полуголодная и покойная бабушка собирала ей еду с возрастом кастрюлек. Не было книги, которая Полина не могла достать.
Она наверное могла достать все, на что распространялось фантазия гражданина СССР, если он живет во Львове и хотя бы раз пьют кофе у покойной пани Нади, на углу Армянской и Друкарской. Должен ж быт у интеллигентного читателя стиль?
Единственное, что она не могла достать, это свою дочь. Ее муж, после фронта сделал ей двоих детей. Старший был ненормален, шизофреник и в какой-то момент он повесится, но до того, еврейский муж, офицер, уйдет к другой женщине, украинке, гойке... Полина, только родившая дочь придет к ним в дом устроит скандал и оставит ребенка под дверью - украинка, взяла ребенка и вырастила, как родную дочь. Хорошо вырастила - красивая черноволосая девка, университет, только язык титульной нации, никакого русского, никакого идиша, немного польского. Книготорговка, утратившая лоск, почти нищенствующая не годилась на роль матери. Ей на давали шанса, мни малейшего. Книги, за ними всегда что-то печальное и когда подходишь к дому и видишь выложенную стопку русских книг, подходить ближе и видишь А.С.Экзепюри "Маленький Принц"; Роджер Желязны "принцы Амбера", "Ружья Авалона", "Знаки Дороги", Артуро Перес Реверте "Гусар", Джанни Родари - все, что обращается ко не, что мне близко духовно... Это все, набив две руки, я несу домой, где поставлю сушиться на окно. Это как найти клад, это признак, что больше русскоязычных в Израиле не останется, они исчезнут, а их книги, какие-то вещи, смешные керамические беларины будут выброшены... Мы исчезнем и не оставим о себе никакой памяти, максимум мой сын придет проверить, что можно продать из барахла своего непутевого отца. До этого надо будет уничтожить фотографии, стереть файлы и удалить распечатанное, поскольку ни хочу, чтобы после меня кто-то этого касался. Печально, но на этом свете, книги уже не ценность, да и люди тоже. Когда-то люди ценились меньше, чем книги, теперь - это набор битов, зачастую с нелучшим содержанием, а людей вообще не ценят.
Времени нет, работа, курсы, учеба, но обязательно понемногу я прочитаю то, что было мне так дорого в детстве, что сформировало меня.
Полина, я ее видел пару раз возле рынка в Петах-Тикве, она уехала в Израиль.
Здоровались и поднимал тележку с покупками в ее автобус. Потом пропала, а мне было не до того много лет. Пропало столько людей, которые не могли пропасть из моей жизни, как казалось, что ее отсутствие не было замечено сразу.
Книги, я покупал в магазине "Феликса" на Монтефиори, отводя душу у виде деньги на Хайнлайна, Саймака, Ле Гуин, Перумова и Бушкова... Потом появился Интернет, жена, которая отдала куда-то книги, ну хоть не выбросила, как меня.
А вот сегодня подходя к дому, увидел их и хоть нет времени - работа, учеба, но когда-то я снова их прочту, как в те далекие четверть века назад. Берегите хорошие книги и хороших людей, и тех и других в жизни много не будет.
Комментариев нет:
Отправить комментарий