Разозлили меня сильно и, хотя нет никакого желания смотреть новости или телевизор, но всё равно, лезут они к тебе, даже сквозь закрытые жалюзями окна. Опять какие-то волнения, протесты, хоть небольшое разнообразие на фоне сумасшествия с какой-то существующий в чём-то воображении болезнью. Среди большой коллекции ременных пряжек, до коих я был очень охоч, нашёл прыжку с флагом конфедератов и с удовольствием нацепил её на ремень. Полюбовался перед ростовым зеркалом, своим протестом, индивидуальным по сути и строго наказав котам вести себя хорошо и ждать с работы, вышел на лестничную клетку. Спустился пролёт и увидел соседку, которая тащила огромную сумку вниз, явно тяжёлую.
- Секунду, сейчас помогу, - сказал я. - Доборе утро.
- Шалом, доброе утро. Тебе нельзя - операция.
- Тогда вместе...
Сумку стащили вниз, осторожно по ступенькам, колёсиками. Каждую ступеньку, я понимал, что сумка набита пустыми бутылками, которые соседка везёт сдавать в наш местный супер. Что молодёжь, её хорошо оттянулась на этой неделе и что я не люблю эту молодежь. Не люблю за то, что у них ничего не болит - ни рука, нету треска в плече, ни спина... Что они могут хорошо спать без снотворных таблеток и могут войти в долги, чтобы купить себе джип, который я себе не позволю. В мои годы долги уже недопустимая роскошь, а вдруг завтра... А что завтра может быть? Война идёт уже, мор вроде тоже в виде пандемии, хаос... Что ещё надо? Все признаки конца света на лицо и надо быть слепым, чтобы их не видеть, но молодежь она не боится, и она не знает, как тяжело старухе тащить вниз эту тяжёлую сумку. Я и сам в их годы не понимал, поэтому и остерегаюсь обвинять в чёрствости. Ничего не понимаешь, пока у самого не отказывает вдруг, с бухты-барахты, левая, рука... Человек так устроен, что пока сам не прочувствует, сколько ему это не растолковывай, не читай ему умных нотаций из книги и давай дельных советов - не поймёт. Я тоже в 25 лет не понимал, как тяжело занести сумку с покупками или упаковку минеральной на второй этаж.
- Дальше куда в магазин?
- Да.
- Секунду подождите, я дома имею пару бутылок из-под вина. Как-то руки не доходят сдать их... Сбегаю принесу.
Сбегал принёс и отдал ей. Стояли где-то год, возле газовой плиты и как-то всё недосуг, нет времени и выкинуть жалко вроде копейки, но может кому-то они нужны, а ты их выбрасываешь. И вот же психология какая - выкинуть жалко, а сдать в утиль приём стыдно. Вроде работаю, чего мелочиться за копейки. Мама покойная, как и соседка была экономной. Не наше поколение, но следующее ещё хуже
- Я деньги за них верну, когда сдам.
- Не надо, давайте сумку - я вас подкину до магазина.
- Не надо.
- Давайте, мне по дороге, - не совсем, чтобы, но минута времени ничего не решит. Дети её вечно заняты, вечно в делах и сэкономить копейку или шекель, как мама - не стремятся. А чего экономить? Завтра легко заработаем две вместо одного. Я тоже так думал в их годы - нельзя их обвинять, хотя раздражают меня молодые, сильно раздражают. Раздражают своим здоровьем, тем, что не бояться завтра и не видят, в отличии от меня, признаков надвигающего апокалипсиса, который сметёт этот мир.
Высадил соседку возле супера и помог сумку. Поехал дальше, проехал круг и остановился. Снял свои наилюбимешие жёлтые очки и протёр глаза от слёз. Бедная мама, она также старалась для меня и в те времена, когда вылетел из армии и в те времена, когда скряга-адвокат, сдирал последние деньги на феерический развод и в доме была жуткая нищета и даже, когда всё пришло в норму. Соседка, еврейка из Эфиопии, увидела меня тогда, когда несмотря на еврейский траур, заросший и в майке, которую выгладила ещё мама, я несмотря ни на что вышел кормить под домом котов, тогда спросила, что произошло и я ответил, что мама умерла. И когда после операции, спустя два года, я не мог поднять сумку домой, её же сын, после непонятных слов, сказанных ею с недовольством поднял её до моей двери. Сам бы не попросил, да и кого было просить. И сидя в машине я оплакивал и этот мир, который создал Б0г таким несовершенным, хотя что ему стоило создать его безупречным? Да никакого труда, не сложнее, чем мне выпить стакан воды. И оплакивал нас, убогих, скорбных разумом созданий, наделённых тремя процентами мозга и закованных в кандалы двух измерений - времени и пространства, которых там мало.
Tel-Aviv 2020
- Секунду, сейчас помогу, - сказал я. - Доборе утро.
- Шалом, доброе утро. Тебе нельзя - операция.
- Тогда вместе...
Сумку стащили вниз, осторожно по ступенькам, колёсиками. Каждую ступеньку, я понимал, что сумка набита пустыми бутылками, которые соседка везёт сдавать в наш местный супер. Что молодёжь, её хорошо оттянулась на этой неделе и что я не люблю эту молодежь. Не люблю за то, что у них ничего не болит - ни рука, нету треска в плече, ни спина... Что они могут хорошо спать без снотворных таблеток и могут войти в долги, чтобы купить себе джип, который я себе не позволю. В мои годы долги уже недопустимая роскошь, а вдруг завтра... А что завтра может быть? Война идёт уже, мор вроде тоже в виде пандемии, хаос... Что ещё надо? Все признаки конца света на лицо и надо быть слепым, чтобы их не видеть, но молодежь она не боится, и она не знает, как тяжело старухе тащить вниз эту тяжёлую сумку. Я и сам в их годы не понимал, поэтому и остерегаюсь обвинять в чёрствости. Ничего не понимаешь, пока у самого не отказывает вдруг, с бухты-барахты, левая, рука... Человек так устроен, что пока сам не прочувствует, сколько ему это не растолковывай, не читай ему умных нотаций из книги и давай дельных советов - не поймёт. Я тоже в 25 лет не понимал, как тяжело занести сумку с покупками или упаковку минеральной на второй этаж.
- Дальше куда в магазин?
- Да.
- Секунду подождите, я дома имею пару бутылок из-под вина. Как-то руки не доходят сдать их... Сбегаю принесу.
Сбегал принёс и отдал ей. Стояли где-то год, возле газовой плиты и как-то всё недосуг, нет времени и выкинуть жалко вроде копейки, но может кому-то они нужны, а ты их выбрасываешь. И вот же психология какая - выкинуть жалко, а сдать в утиль приём стыдно. Вроде работаю, чего мелочиться за копейки. Мама покойная, как и соседка была экономной. Не наше поколение, но следующее ещё хуже
- Я деньги за них верну, когда сдам.
- Не надо, давайте сумку - я вас подкину до магазина.
- Не надо.
- Давайте, мне по дороге, - не совсем, чтобы, но минута времени ничего не решит. Дети её вечно заняты, вечно в делах и сэкономить копейку или шекель, как мама - не стремятся. А чего экономить? Завтра легко заработаем две вместо одного. Я тоже так думал в их годы - нельзя их обвинять, хотя раздражают меня молодые, сильно раздражают. Раздражают своим здоровьем, тем, что не бояться завтра и не видят, в отличии от меня, признаков надвигающего апокалипсиса, который сметёт этот мир.
Высадил соседку возле супера и помог сумку. Поехал дальше, проехал круг и остановился. Снял свои наилюбимешие жёлтые очки и протёр глаза от слёз. Бедная мама, она также старалась для меня и в те времена, когда вылетел из армии и в те времена, когда скряга-адвокат, сдирал последние деньги на феерический развод и в доме была жуткая нищета и даже, когда всё пришло в норму. Соседка, еврейка из Эфиопии, увидела меня тогда, когда несмотря на еврейский траур, заросший и в майке, которую выгладила ещё мама, я несмотря ни на что вышел кормить под домом котов, тогда спросила, что произошло и я ответил, что мама умерла. И когда после операции, спустя два года, я не мог поднять сумку домой, её же сын, после непонятных слов, сказанных ею с недовольством поднял её до моей двери. Сам бы не попросил, да и кого было просить. И сидя в машине я оплакивал и этот мир, который создал Б0г таким несовершенным, хотя что ему стоило создать его безупречным? Да никакого труда, не сложнее, чем мне выпить стакан воды. И оплакивал нас, убогих, скорбных разумом созданий, наделённых тремя процентами мозга и закованных в кандалы двух измерений - времени и пространства, которых там мало.
Tel-Aviv 2020
Комментариев нет:
Отправить комментарий